250-летний юбилей – серьезный повод для любой компании взглянуть на себя со стороны и осознать свое место в этой жизни и бизнесе, подвести промежуточные итоги, наметить пути развития. Об этом корреспондент нашего журнала беседует с президентом одной из самых престижных швейцарских часовых компаний Vacheron Constantin Клодом-Даниэлем ПРАЛОКСОНОМ.

Инвестиции в счастье.

— К собственному юбилею компания приготовила себе царский подарок — новую мануфактуру. Расскажите о ней подробнее.

— Новая мануфактура откроется в Planles-Ouates под Женевой. Туда переедет не только основное производство, но и главный офис. В общей сложности там под одной крышей будут работать 200 человек. Мануфактура оборудована по последнему слову техники. Впрочем, мы перевезли туда и ряд наших старинных станков для гильоширования циферблатов. Они уникальны, и теперь таких не делают. Ввод в декабре новой мануфактуры не значит, что наша старая мануфактура в Вале-де-Жу закроется. Там останутся 125 человек, которые будут производить механизмы и некоторые детали для наших часов. А в общей сложности штат нашей компании насчитывает 331 человека.

— Насколько позволит увеличить производство новая мануфактура?

— В этом году мы продадим уже 15 тысяч часов в 57 странах мира. На мой взгляд, это оптимальный объем производства, и увеличивать мы его не собираемся. Создание каждых часов — процесс кропотливый и сугубо индивидуальный. Новые мощности позволят нам уделять больше внимания коллекционным или очень сложным моделям. Кроме того, открытие новой мануфактуры отвечает глобальной цели нашего брэнда — постоянному развитию. Что бы на Земле ни происходило — мировые войны, всемирные эпидемии, великие депрессии — мы должны каждый год представлять новые, все более совершенные часы, которые двигают вперед науку, технику и искусство. Однако такой часовой брэнд, как наш, должен относиться к тому, что он делает, с величайшим вниманием и предлагать своему покупателю только истинные долгоиграющие ценности.

Мы не имеем права на неоправданный риск: он удел компаний, который производят дешевые часы долларов за 200 — поносил и выбросил, как майку. Если же ты работаешь в более дорогом секторе, это обязывает тебя стабильно создавать долговечные серьезные вещи. Без ложной скромности скажу, что Vacheron Constantin это удается. Мы имеем 249-летний опыт работы, а это кое-что значит. Но ни даже столь солидный и, прошу отметить, непрерывный стаж, ни высочайшая репутация нашего брэнда не помогли бы нам автоматически удержаться на вершине Haute Horlogerie, если бы мы все время не оптимизировали наш watchmaking know-how, не аккумулировали и не передавали бы опыт и искусство от одного поколения мастеров к другому, не стремились бы из года в год создавать все более и более сложные и совершенные часы.

— Для кого вы работаете? Каким представляете себе покупателя часов Vacheron Constantin?

— Наши клиенты весьма разнообразные люди всех возрастов. Но объединяет их одно — любовь к стабильности — экономической и политической, материальной и идеологической. Наш покупатель уверен в нас. Он знает, что Vacheron Constantin был, есть и будет одним из лучших производителей часов самого высокого качества. Поэтому на второе место по значимости для Vacheron Constantin я поставил бы стабильность, поскольку именно она позволяет нам, удерживая старых поклонников брэнда, завоевывать новых. Стабильность — признак класса. Лично мне вообще кажется, что часовое искусство и бизнес имеют много общего со страховым делом.

— То есть вы положительно относитесь к модному веянию вкладывать средства в часы?

— Если честно, я не люблю тех, кто покупает часы с целью вложения средств. На мой взгляд, это просто глупо. Еще большей глупостью для брэнда было бы подстраивать свою маркетинговую политику исключительно под эту публику. Да, бывают случаи, когда человек покупает часы за 400 тысяч долларов, а через некоторое время продает их за пару миллионов. Но я твердо убежден, что даже в этих случаях речь прежде всего идет не о деньгах, а об эмоциях. Сами по себе деньги не имеют ценности. Удовольствие и счастье от обладания прекрасными часами — вот что по-настоящему бесценно. И только часы с душой способны вызвать их. Поэтому-то люди и готовы платить за них огромные суммы, осуществляя тем самым вложения в счастье и эмоции.

— И тем не менее на ведущих аукционах мира цены на часы Vacheron Constantin стремительно растут. Вас это радует?

— Конечно. Есть категория покупателей, для которых важнейшим показателем качества является цена, которую люди готовы выложить на часы через несколько десятков лет на аукционе, и то, какую аукционную политику ведет брэнд. Лучшие компании не бывают равнодушны к судьбе своих часов, заботятся, чтобы они регулярно выставлялись на торги, чтобы цены на их лоты никогда не падали ниже определенного уровня, способствуют повышению аукционной стоимости. А серьезный покупатель, в свою очередь, внимательно отслеживает, творения каких брэндов пользуются у участников крупнейших аукционов особым спросом. Такой покупатель приобретает только по-настоящему ценные часы, часы, в будущем которых он уверен. Более того, для меня аукционы — лучшее средство ориентации в пространстве и времени и одно из самых мощных, и при этом бесплатных, средств маркетинга.

По подсчетам наших экономистов, половина средств, затрачиваемых нами на имиджевую рекламу, расходуется впустую. Можно разработать сколь угодно изощренные рекламные кампании, которые будут убеждать потребителей в чем угодно. Но отследить их эффективность крайне сложно. И в этом смысле аукцион, где люди голосуют за те или иные ценности своими деньгами, сразу же показывает истинное положение дел в компании. Если цены на ваши часы на трех крупнейших аукционах мира Sotheby’s, Christie’s и Antiquorum растут — растет и компания, и ее авторитет, и число ее поклонников. Цены на наши часы в последние годы выросли в несколько раз, значит, мы держим верный курс. Кстати, в связи с этим, а также в связи со значительным скачком интереса к Vacheron Constantin на аукционах мира, я считаю, что мы имеем хорошие перспективы роста за счет увеличения стоимости часов. Новейшее оборудование и технологии на нашей новой мануфактуре позволят нам создавать еще более совершенные, а значит, и дорогие часы.

— Такие как, например, часы памяти великим навигаторам Patrimony En Hommage Aux Grands Explorateurs?

— Именно. Но прошу заметить, что мы создали их не ради того, чтобы формально продолжить знаменитую коллекцию Patrimony, и тем более не ради того, чтобы дополнить модельный ряд несколькими коллекционными часами. Мы создали их, чтобы продвинуть на шаг вперед часовое искусство. Сначала мы придумали новую технологию часов с уникальной индикацией времени, воплотили ее в жизнь и только после этого подумали и решили, что больше всего эти часы по своей философии подходят коллекции Patrimony. Это одушевленные часы. А что делает часы одушевленными? В первую очередь, неожиданные технические находки, полученные в результате симбиоза технологий, как традиционных, так и новейших. Но ценность часов не исчерпывается техническим совершенством.

Часы Vacheron Constantin, как и двести лет тому назад, обрабатываются вручную. В них вдохнули свою душу наши лучшие мастера. Что при такой технологической цепочке в итоге мы имеем на выходе? Новейшую модель совершенных и уникальных с технической точки зрения часов из легендарной коллекции, детали и модули которых рассчитаны и изготовлены с помощью новейшей электроники, обработанные и украшенные вручную с помощью старинных техник. Эти часы прошли через новейшее оборудование и станки, которым более 200 лет (их мы используем до сих пор для нанесения уникального узора гильоше на циферблатах). К этим часам приложили руки как опытные, так и совсем молодые мастера нашей мануфактуры.

— Брэнды вроде Vacheron Constantin гордятся своими традициями. Какие традиции вы намерены сохранить в будущем?

— Я надеюсь, что и спустя следующие 250 лет наши часы будут делаться лучшими мастерами из материалов высочайшего качества по самым последним технологиям и декорироваться вручную. Мне часто задают вопрос, почему у часов Vacheron-Constantin тщательно отполированы даже не видимые глазу детали механизма, например, внутренние стороны платин. А потому что это нужно вовсе не для красоты или самовосхваления. Чем безупречнее поверхность платины, тем меньше на ней скапливается пыли и микрочастиц масла. Недавно я убедился в этом сам. К нам поступили карманные часы 150-летней давности. Мы вскрыли их и обнаружили чистейший механизм. Качество — важнейшая традиция Vacheron Constantin. Мы не то чтобы строго следим или боремся за качество, мы создаем качество, задаем его эталоны. Вы можете убедиться в этом сами.

Возьмите любые наши часы, осмотрите их снаружи, вскройте корпус, изучите изнутри. Вы увидите, что каждая деталь часов безупречна, как и материал, из которого она сделана. От подвижных частей — заводной головки или кнопок хронографа — мы требуем тактильного качества. Все сделано по стандартам правительства кантона Женева, что подтверждает Женевская печать на наших часах. Это очень серьезный и весомый аргумент в пользу безупречности часов Vacheron Constantin. Я также надеюсь, что Vacheron Constantin никогда не превратится в старую почтенную леди, а будет динамичной, развивающейся современной компанией, командой молодых специалистов, которые с уверенностью смотрят в будущее и хранят лучшие традиции мануфактуры.  

Опубликовано в журнале "Часовой Бизнес" № 6-2004

Портал профессионалов часового бизнеса TimeSeller.ru
При перепечатке активная ссылка обязательна

Теги: интервью Vacheron Constantin 6-2004 Клод-Даниэль Пралоксон