Российская земля богата на таланты, очередной раз доказал Константин Чайкин, один из немногих отечественных часовщиков, осмелившихся бросить вызов старинным швейцарским мануфактурам. 

Засыпанные просоленным снегом шумные улицы юга Москвы с чересполосицей спальных районов и промышленных зон меньше всего напоминают тихие переулки швейцарских городов с белеющими горными вершинами на горизонте. Однако именно здесь разместилась «частичка русской Швейцарии» – первая российская часовая мануфактура, решившая поспорить с признанными швейцарскими мастерами. В желтом двухэтажном особняке находится компания Константина Чайкина, российского мастера-изобретателя, которой уже на протяжении 10 лет создает часовые механизмы собственной конструкции. И этом здании есть все необходимое для солидного, хотя и небольшого завода: десяток станков на первом этаже, сборочный цех на втором, отделы продаж, маркетинга, бухгалтерия… И разумеется кабинет изобретателя и основателя, в котором кроме рабочего стола для совещаний уместился часовой верстак и шкаф с коллекцией книг по часовому делу.

Фокус с гравитацией
Женевский часовой салон 2013 года стартовал с шумной премьеры: Cartier представила модель, в которой стрелки находились не там, где обычно принято, то есть на циферблате, а как бы парили в пустоте, зажатые между двумя прозрачными стеклами. При этом никаких осей или валиков, ведущих от спрятанного в боку корпуса механизму к оси зависших в невесомости стрелок, не наблюдалось. Казалось бы, такую мистическую конструкцию по силам сделать только швейцарской мануфактуре с давней историей и традициями. Тем удивительнее, что аналогичная модель появилась в России и была создана отечественной компанией, а именно – фирмой Чайкина.
Сама идея левитирующих стрелок не нова, первые такие часы, тогда еще настольные, были сделаны около 200 лет назад знаменитым французским иллюзионистом Жаном Робером-Уденом. В начале XX века появилась версия аналогичных часов уже в карманном варианте. Сама Cartier экспериментирует с «невидимым» механизмом начиная с 20-х годов прошлого века. А в середине «нулевых» в гонку технологий с именитыми швейцарцами включился российский мастер. Воодушевленный изобретением Удена, он решил создать свою интерпретацию, сделав прозрачную область как можно больше, а отсек для механизма – как можно меньше. Задуманное получилось - прозрачные наручные часы в собственном оригинальном дизайне Чайкин представил в 2011 году. Но соревнование на этом не заканчивается, каждый из производителей готовит свой «ответ Чемберлену». Чтобы снова удивлять потребителей, необходимо выдумать что-то новое, еще более необычное. И, как утверждает Чайкин, конструкция, основанная на новой идее у него уже есть и она будет представлена на ближайшей базельской выставке. Правда как именно будет выглядеть ответ креативным конкурентам, российский часовщик пока умалчивает.
Свои первые часы Чайкин сделал в подарок отцу в 2002 году. Как водится, самый первый опыт был осторожным, полностью собственного изготовления в этих часах были только корпус и циферблат, а покупной механизм был украшен авторской гравировкой. Но вдохновившись первой удачей, Константин приступил к работе уже над собственной механикой. Над моделью оригинальной конструкции он трудился 9 месяцев и в 2004 году настольные часы с турбийоном были наконец закончены.
Строго говоря турбийон в настольных часах – вещь достаточно бесполезная, ведь в отличие от наручных или карманных часов, настольные приборы точного времени зафиксированы в пространстве и возмущения, вызываемые силами гравитации, регулируются в них обычной настройкой «градусника». Но словосочетание «первый русский турбийон» взбудоражило умы любителей механики.
«Турбийон я выбрал по нескольким причинам, – рассказывает сам мастер. – С одной стороны, в те годы был очень велик интерес именно этим усложнениям. С другой стороны еще не началось засилие дешевых китайских турбийонов, и этот узел все еще являлся признаком «часового аристократизма». Поэтому такой вариант конструкции выглядел наиболее интересным».

Луноход уровня «Бентли»
О создании первых российских часов с усложнениями наш журнал писал в 2004 году. Но с тех пор утекло немало воды, и то, что начиналось как хобби, эксперимент мастера, в итоге превратилось в российскую мануфактуру часов класса люкс. Правда, во многом этой трансформации дело Чайкина обязано компании «Ника». Преуспев в выпуске часов в корпусах из драгметаллов для средней ценовой категории (по объему продаж на российском рынке «Ника» является лидером в этом сегменте, обгоняя швейцарские марки), владельцы компании начали задумываться о расширении бизнеса, в том числе и о запуске элитных линеек. Образно говоря, пришло время добавить «Бентли» в империю «Фольксвагена». Так появилась коллекция «Ника Exclusive», которую, однако, правильнее отнести к ювелирному, а не часовому искусству. Механизмы этих моделей не являются чем-то уникальным, зато оформление поражает взгляд. К примеру, в некоторых часах для украшения корпуса и циферблата используется техника витражной эмали. Творения Чайкина должны были заполнить нишу дорогих «собственно часов» – креативных моделей с механизмами оригинальной конструкции.
Под завод выделили уже упомянутое здание на территории, принадлежащей «Нике», набрали персонал и докупили необходимое оборудование. Выпуск экзотических механизмов был поставлен на поток. Поток разумеется весьма условный, примерно 10-12 штук в месяц, но кто сказал, что эксклюзивные вещи должны слетать с конвейера ежеминутно?
Еще до упомянутой «левитации» у Чайкина появились модели, связанные с религиозной тематикой. Одни из них кроме текущего времени указывали дату православной Пасхи, другие оснащались мусульманским религиозным календарем, третьи обращались к теме иудаики. Среди свежих разработок – часы Quartime, особенность которых в том, что часовая стрелка делает полный оборот не за 12 часов, а за 6, то есть за четверть суток. Вращающийся индикатор совершает четверть оборота каждые 6 часов, сменяя значения в апертуре времени суток. Вместе с индикатором поворачивается и диск с часовой индикацией, время на котором традиционно показывает часовая и минутная стрелки. Особой гордостью Чайкинка стала модель «Луноход», корпус для которых выплавили российские металлурги из булата. Рецептуру стали для них искали по специальному заказу часовой фирмы, в результате получился очень твердый и устойчивый к коррозии материал с необычным рисунком, чем-то похожим на поверхность луны.
С этой же моделью связан один из первых патентных споров Чайкина. Использованный в «Луноходе» индикатор лунной фазы имеет не плоскую, как обычно, форму, а объемную. Это шарик, имитирующий естественный земной спутник, который то открывается, то закрывается специальной шторкой. Первым такой индикатор продемонстрировал на базельской выставке сам Чайкин, но уже очень скоро аналогичные механизмы появились сначала у Cyrus, а затем – у Graff. По выходу модели из ворот конкурирующей фирмы Чайкин даже подал претензию Cyrus, обвинив швейцарскую компанию в нарушении авторских прав. Однако до судебного разбирательство дело так и не дошло. Возможно, что такой цели и не ставилось, ведь как известно скандал – отменный PR-инструмент, достаточно вспомнить историю перепалки производителей водок Smirnoff и «Смирновъ».

Предъявите права!
Сегодня Константин Чайкин является автором 30 патентов на различные изобретения в области часовой механики и еще 12 заявок находятся на стадии рассмотрения. По его словам, это рекордное в часовой отрасли количество патентов на одного создателя. И все же защита авторским правом еще не гарантирует того, что изобретения не будут скопированы конкурентами.
Российский часовщик настроен философски, и замечает, что частое совпадение конструкторских идей – не случайность, а закономерное следование тренду, которое напоминает историю давнего спора между Поповым и Маркони за право называться «отцом радио». «Это естественный процесс, потому что в любой развивающееся отрасли существует некое информационное поле, в котором вращаются все его участники. И многие независимо друг от друга приходят к похожим заключениям. А в наше время это самое поле стало более насыщенным и более скоростным благодаря развитию телекоммуникаций, интернета и прочего. Поэтому идеи и мысли гораздо быстрей распространяются, и приходят в голову не только кому-то одному», – говорит Чайкин.
«Самое сложное, – продолжает мастер. – Не придумать, а произвести новый часовой механизм. Путь от эскиза до серийного выпуска очень долог, он может занимать и несколько месяцев, если модель перспективная и на нее брошены все силы, и несколько лет, если торопиться некуда».
Жизненный путь часовой разработки примерно таков. Сначала появляется идея, набрасывается эскиз, после чего начинается стадия дизайна, то есть детальной проработки конструкции, создания чертежей каждой оси или шестеренки. Этот этап занимает от 2 месяцев до 1,5 лет, после чего приступают к изготовлению опытного экземпляра. Собранный образец – еще не повод запускать конструкцию в серию, сначала его испытывают и выявляют конструктивные недостатки, которые неизбежно возникают в любой разработке. Недоделки нашлись – и снова доработка, новое проектирование, новый опытный образец. Такой цикл может повторяться 3-4 раза, только по его окончанию появляется рабочая модель, которая и запускается в серийное производство.
Сложности процессу добавляет высокие требования, которые предъявляются к часовой механике. В механических часах заключено не менее 160 деталей, в сложных моделях их число доходит до нескольких сотен. Все части должны быть изготовлены из строго определенных материалов, по определенным технологиям, иметь требуемую чистоту поверхности, нужные характеристики (твердость, упругость и т.д.). При этом детали часового механизма имеют очень высокий квалитет точности. Для наручных часов допустимые отклонения составляют 0,002 – 0,003 мм, то есть 2-3 микрона. Далее, ни одна часовая деталь не изготавливается одним махом. Чтобы сделать даже простую шестеренку требуется большое количество операций. Минимум десяток, а для сложных деталей – до нескольких сотен. Вот и набегает в сумме, что для того чтобы собрать одни-единственные часы требуется выполнить тысячи операций.

Безумство храбрых
Сложности не останавливают мастера. Более того, многие новые идеи Чайкина отличаются оригинальностью замысла. Чего только стоит перспективная модель Cinema, которую российская мануфактура готовит к презентации на нынешнем Базеле. Кроме индикаторов времени часы имеют характерное усложнение: в специальном окне реализовано анимированное изображение скачущего всадника-жокея. В основе концепции – удивительное создание американского фотографа Эдварда Мэйбриджа под названием «зоопраксископ». Это устройство для проецирования фильмов, которое существовало до появления целлулоидной плёнки.
А вот идея весьма прагматичная, об эмиграции в Швейцарию, где часовщику работать намного проще, а идей реализовать можно намного больше, Чайкину даже не приходит в голову. На несколько провокационный вопрос, а не планирует ли он уехать за границу насовсем, Константин отвечает, что этот вопрос ему задают постоянно. И ответ постоянно получают примерно один и тот же. «Возможности возникали и не один раз. Мне предлагали самые различные блага, начиная от крупных сумм контрактов и подъемных, до получения к указанным финансовым условиям швейцарского гражданства. Но мой ответ: не собираюсь, не хочу и не планирую, – уверенно говорит Чайкин. – И надеюсь, что в будущем ситуация сложится таким образом, что мне эмиграция никогда не понадобится. Конечно производить часы в Швейцарии проще, потому что у них отлично выстроена вся инфраструктура и логистика. Но именно сложность вопроса, сложность реализации идеи заряжает желанием что-то делать. И я, несмотря ни на что, продолжаю реализовывать появляющиеся у меня идеи. Осознание того, что в России разрушается производство, не только часовое, но и вообще всякое, не дает спокойно спать. Я считаю, что важно оставаться здесь, поддерживать и расширять производство в своей стране».
Как считает основатель российской часовой мануфактуры, в компенсацию сложностям с логистикой, качество идей в нашей стране очень высоко, а нелегкие условия, в которых приходится работать, заставляют русского человека все время что-то изобретать. В результате появляются новые технологические подходы, которых нет даже у швейцарцев. И этим можно гордиться.
 

Опубликовано в журнале "Часовой Бизнес" №1-2013

Портал профессионалов часового бизнеса TimeSeller.ru
При перепечатке активная ссылка обязательна

Теги: Cartier Константин Чайкин Graff Cyrrus 1-2013