Разум и чувства
Немецкий склад ума исторически выделяют две яркие характеристики (по которым чаще всего и выявляли даже тщательно подготовленных шпионов). Это стремление любое действие, во что бы то ни стало, довести до своего логического совершенства и склонность к узкой специализированности. Еще Тэффи описывала немецкого официанта, виртуозно подающего рыбу: если у него случайно спросить «а нельзя ли принести пивка?», он сойдет с ума от неожиданности. Всю жизнь рыба, рыба и вдруг… пиво! Для этого существует другой официант.

Mache mit uns!
Описанные выше качества проявились у немцев и при изготовлении часов. На первый взгляд, немецкие механизмы не производят особого впечатления, в сравнении с творениями соседей-швейцарцев. В них нет той легкости и архитектурной фантазии, которая приравнивает швейцарские конструкции из осей, колес и пружин к ожившим произведениям искусства. Не могли родиться в немецких часовых мастерских и идеи таких наполовину развлекательных «наворотов» как репетир, лунный календарь или турбийон. Зато, немецкие механизмы – пример почти совершенной надежности, рациональности и филигранности исполнения. Раз найдя хорошую идею, немецкие часовщики и сегодня продолжают доводить ее до технического абсолюта.

Если исторический центр больших механизмов находится в Шварцвальде, то alma mater немецких карманных и наручных часов является саксонский городок со странным названием Glashutte (переводится как «Стеклянна хижина»), в котором находится часовая империя, основанная Альфредом Ланге. Именно на фабриках Ланге сформировалась «фирменная» конструкция немецких часовых механизмов, которые и сегодня являются визитной карточкой продукции часовых фирм из Гласхютте. Основное чисто немецкое усовершенствование – это способ крепления камней в опорах. Дело в том, что до 1925 года часовые камни делались не цилиндрическими, а в форме зерна чечевицы, то есть просто запрессовать их в отверстие, как это делают сегодня, было нельзя.

Опора оси – одна из самых важных частей механизма, из-за ненадежного крепления камня оказывалась достаточно уязвимой. Немцы наиболее серьезно из всех отнеслись к этой проблеме, выделив конструирование опор в отдельную отрасль. На предприятиях A.Lange даже была построена специализированная фабрика, занимающаяся созданием надежных креплений для часовых камней. Именно там и был найден выход: поместить камень в латунную втулку-шатон, фиксирующуюся вокруг отверстия винтами. Такая конструкция значительно улучшала качество сборки, а также повышала ремонтопригодность механизма, ведь для того, чтобы заменить камень, достаточно было вывинтить втулку.

Сегодня немцы вполне могут позволить себе просто запрессовывать камни, как это делают все остальные, но они остаются верны своей старой идее, которая, помимо прочего, определяет «лицо» немецкого механизма: рубиновые камни в окружении вороненых винтов и золотого ободка втулки выглядят исключительно стильно и узнаваемо. Вторая «фишка», родившаяся в мастерских Гласхютте: так называемый «мост ¾», когда вместо обычных поперечных мостов оси крепятся к верхней платине, закрывающей ¾ механизма. Это усовершенствование, конечно, не позволяет  в полной мере насладиться видом работающего механизма, зато повышает его надежность и точность, предотвращая смещение осей.

Во время Второй мировой войны фабрики Ланге постигла печальная участь. Большей  частью их разбомбили, а остальное разворовали. Во времена существования ГДР, на территории которого оказался Гласхютте, на остатках заводов производили «народную» механику вполне социалистического качества.
Возрождение немецких часов началось в 90-94 году – фактически сразу после объединения Германии. Немцы с поразительной энергией в рекордные сроки не только восстановили производство, но и вывели марки Гласхютте в элиту часовой промышленности. Сегодня  в городе, население которого составляет 5 000, в часовом производстве занято 500 человек – 10% процентов жителей. Сейчас компаний, базирующихся в Гласхютте, четыре: A. Lange & Sohne, основанная вернувшимися в 1990 году наследниками Ланге (входит в группу Richemont), принадлежащая Swatch Group, Glashutte Original, которая помимо основной представляет также марки Union и Julius Assmann, и две чуть менее именитые фабрики – Nomos и Muhle. Все часы этих марок снабжены маркировкой “Glashutte S.A”, которая означает, что не менее 95% комплектующих произведено в Гласхютте.

Общую концепцию продукции предприятий Glashutte наиболее удачно сформулировал глава компании Nomos Уве Аренд (Uwe Arendt): «дизайн наших часов и их качество должны быть такими, чтобы в них не хотелось ничего улучшать». На самом деле, немецкие часы в данном случае лучше всего сравнить с немецким же автомобилем – «Мерседесом». Они так же солидны и основательны, а отсутствие легкости и изящества компенсируется тщательно выверенной формой. Такие часы на руке просто невозможно не заметить. И не из-за вычурного дизайна, бриллиантов или золота, а благодаря их совершенной геометрии. Характерно, что самая «прямолинейная» марка Гласхютте Nomos регулярно становится обладателем награды за «лучший немецкий дизайн».

Mache wie wir!
Кроме компаний из Гласхютте в Германии есть еще несколько марок, выпускающих эксклюзивную механику: Sothis, Temption, Schauer – с прошлого года объединившиеся в ассоциацию German Watches. Надо сказать, что немецкие марки механических часов принципиально не пытаются стать массовыми, ограничивая себя лимитированными сериями. И здесь тоже присутствует выверенная логическая последовательность: само по себе германское происхождение гарантирует часам точность, надежность и индивидуальный подход в производстве. Даже заказанные на швейцарских фабриках ЕТА, Valjoux и Dubua Depraz, механизмы немецкие компании непременно дорабатывают и модифицируют – так, например, поступают Sothis и Temption. Кстати, немецкие механизмы не нуждаются в сертификации COSC (Швейцарского комитета хронометрирования), поскольку проходят испытания на точность уже в собранном корпусе – это эксклюзивная практика, являющаяся особенностью германского часового рынка, когда тестируются уже готовые часы, а не отдельные комплектующие.

Хотя неверно было бы думать, что немецкие часы – это конструктивизм в чистом виде и преследуют только цели повышения рациональности. Все-таки родина Гете, Шиллера, Баха и Бетховена даже в часовой области тяготеет к мистическому романтизму. Немецкий дизайн – самый концептуальный в Европе. В нем практически ничего не бывает просто так «для красоты».

Например, основатель фирмы Temption Клаус Ульбрих (Klaus Ulbrich) – верный последователь Баухауза  и японского минималистичного стиля Васи-Саби с завидной педантичностью убирает в своих моделях «все лишнее». Концепция часов Temption: «информационная пирамида», суть которой в том, что различные показатели на циферблате обращают на себя внимание не все сразу, а в определенной последовательности. Самая фактурная – часовая разметка, за ней уже замечаешь календарь, после – счетчики хронографа и уже в самом конце логотип Temption, нанесенный глянцем на матовую поверхность циферблата.

А глава Sothis Вольфганг Штайнкрюгер (Wolfgang Steinkruger), много лет изучавший шаманскую культуру, вообще наделяет свои часы мифологическим смыслом: “sothis” – на древнеегипетском означает Сириус, главную звезду созвездия Гончих Псов, изображение которых и украшает циферблат или ротор часов. Фирменный штрих Sothis – ребристая окружность корпуса, состоящая из трех продольных линий. Опять же, не просто так: они символизируют триединство и три основные стихии: Землю, Воду и Воздух. При этом, часы Sothis оснащены достаточно сложными патентованными механизмами: например, Cronograph Central (хронограф с центральной стрелкой), World Time Chrono (хронограф и мировое время) и Quantieme Spirit of Moon (лунный календарь с полным календарем).

И, наконец, самая оригинальная немецкая компания – Schauer, создавшая модель, которая могла бы стать символом всего немецкого часового искусства: Digital 2: на круглом черном циферблате расположено не только окошко «прыгающего часа», но и «прыгающих минут». Фактически, «минимализм в квадрате». Йорг Шауэр подошел к производству часов совсем интересно: он приобрел большой запас уникальных механизмов Durowe 7440, которые больше не выпускаются, и модифицирует их для своих моделей. Так что его часы (Digital 2, Durowe, Kulisse) – это настоящий hand made с четким лимитом: пока не закончится запас механизмов.

Mache besser uns!
Как уже было сказано, немецкая эксклюзивная механика начала возрождаться не очень давно. А до этого германским часовым фирмам, как и всем в мире, пришлось преодолевать «кварцевый кризис», что из многим компаниям оказалось не по силам. И тут, как и после Второй мировой войны, немцы сумели извлечь выгоду из своего поражения: они создали массовое производство недорогих кварцевых марок, с фирменным «концептуальным» дизайном. Основное правило немецких производителей можно сформулировать так: часы должны соответствовать современности. То есть, никаких реплик, повторений и ностальгии. Сегодня в одежде люди предпочитают простые линии и стиль casual – значит, такими должны быть и массовые часы.

Тот же Junghaus, отбросив славу ведущего производителя механики начала века, одним из первых сделал часы с радиоконтролем и солнечной батареей. Кстати, марка была приобретена крупнейшим немецким концерном Egana Goldpfeil Group, исправно удовлетворяющим спрос на недорогие часы минималистичного и техно дизайна, которые отличает все та же немецкая основательность и геометрическая четкость линий. А Goldpfeil свой выход на рынок сопроводил беспрецедентной акцией: пригласил мастеров ACHI для разработки дизайна своей коллекции, выбрав по одной из семи представленных каждым часовщиком модели.
Наконец, ярким примером немецкой последовательности дизайнерской концепции является марка Aigner, чьей фирменной находкой стал корпус в форме подковы и одновременно стилизованной буквы «А».
Ведь в Германии даже красота должна быть обоснованной.

Автор: При перепечатке активная ссылка на источник обязательна
При перепечатке активная ссылка обязательна