5 лет последнему кризису

Люди любят отмечать позитивные даты и события. Мы же вспомнили о том, что осенью 2013-го исполняется 5 лет последнему кризису. Не очень радостный юбилей? Как посмотреть.

Идея подвести итог под чертой посткризисной пятилетки пришла в голову не только нам. Перед самой сдачей журнала в печать в газете «Ведомости» была опубликована статья председателя Правительства РФ Д.А. Медведева, в которой он также подводит итоги миновавшей пятилетки – забавно, но советская практика даже тут прорастает по краям свежего асфальта. Кстати, нынешней осенью помимо «первой пятилетки после кризиса» есть еще несколько примечательных дат: год вступления России в ВТО, 5 лет образованию G20 и 20 лет расстрела Ельциным российского Белого дома. На первый взгляд, радостных дат в этом списке нет. Но не торопитесь делать выводы.

Что такое «хорошо» и что такое «плохо» мы, увы, не можем утверждать уверенно. У любого события или явления есть свои положительные и отрицательные стороны. Многие из нас кризис 2008 года восприняли как нечто удивительное. Всего за 10 лет мы забыли проблемы 1998-го, не говоря уже о глубоко исторических событиях вроде кризиса 1857–1858 гг. или Великой депрессии 1929–1933 гг. А в этих событиях для нас кроется масса уроков, которые мы часто забываем и потом каждый раз снова удивляемся «как же так произошло?» 

Капиталистический строй по своей природе невозможен без кризиса или, точнее сказать, кризисов перепроизводства. Классики описывали их причину как противоречие между общественным характером производства и частным характером потребления. Эти набившие оскомину в курсе политэкономии слова означают, что капиталист стремится забрать всю прибыль себе, понижая расходы на оплату труда, и в итоге работники оказываются не в состоянии купить произведенный товар. Ситуацию усугубила одна из самых страшных проблем экономики – ее виртуализация, проявившаяся еще полторы сотни лет назад. Маркс называл рынок ценных бумаг «фиктивным капиталом», который обречен на нестабильность. Мы думаем, что крупнейшие производители автомобилей или компьютерной техники живут на средства от продаж своих товаров, и лишь немногие обращают внимание на то, что в балансовом отчете каждой такой компании есть строчка «прибыль от финансовых операций». Да-да, не только банки, но и крупные производители живут за счет удачной игры на активах, а фабрики и бренды – просто отличные этикетки, позволяющие не спутать этих игроков в биржевой суматохе. 

В 2007 году американская ипотечная компания American Home Mortgage Investment Corp. приостановила выдачу кредитов, что спровоцировало панику у населения. Всего через пару недель кризис ипотечного кредитования бушевал уже в Европе. Необъяснимые события будоражили мировую экономику почти целый год, вплоть до падения в 2008 году фондовых рынков Азии, затем США и, наконец, России... 

Подбирая букву 

Кризис, безусловно, затронул всех. Или почти всех. Динамика основных рынков была примерно одинаковой, что хорошо видно на смежных графиках. В своей статье нынешний премьер, а тогда – президент России, вспоминает о том, какие предположения о динамике кризиса высказывались на совещании «Большой двадцатки» в ноябре 2008-го. Эксперты рассуждали, на какую букву алфавита будут похожи экономические графики: на латинскую W, V, а, возможно, L? 

Увы, нет в латинском алфавите букв, способных отобразить столь резкое падение по всем рынкам. Кривые во всех отраслях экономики от 2008 к 2009 году были устремлены практически вертикально вниз. Но даже на фоне такого мощного и стремительного падения остались-таки рынки, которые росли, а если не росли, то показывали минимальное снижение, что на контрасте делало их более чем успешными. 

Небольшой рост произошел в сегменте недорогих товаров – что логично. Потребности людей никуда не делись, а вот возможности резко сократились. Если раньше в какой-либо абстрактной семье было принято покупать макароны одного сорта, то с наступлением кризиса эта марка уступила место менее премиальной. 

Кризис стал манной небесной для компаний, занимающихся банкротством и ликвидацией юридических лиц. «Поднялись» сервисные центры по ремонту бытовой техники. Раньше сломавшуюся вещь выкидывали и покупали новую, новая экономическая ситуация подрезала крылья безрассудному потреблению. 

Отраслей, выигравших от кризиса, немало. В тяжелые времена традиционно растет потребление алкоголя. Если вернуться на 150 лет назад, то в переписке Энгельса с Марксом можно найти следующие слова: «У здешних филистеров (излюбленное у обоих классиков обозначение германских мещан. – Ред.) кризис сильно способствует пьянству. Никто не может усидеть со своими заботами дома в семейной обстановке; в клубах – оживление, и потребление спиртных напитков сильно растет...» В современной России ситуация мало чем отличалась от немецкой. Так, в сентябре–ноябре 2008-го, когда стало нарастать беспокойство и прокатилась первая волна сокращений, потребление крепких напитков выросло на 25–30% к аналогичному периоду прошлого года, в целом в 2009 году продажи крепких напитков прибавили более 5% относительно 2008 года. 

Удивительный эффект кризис оказал на сектор сетевого маркетинга. Череда сокращений штатов повлекла за собой рост безработицы, что в свою очередь высвободило огромное количество «трудовых резервов» для работы в сетевом маркетинге и прочих «свободных» организациях. 

Но, пожалуй, больше всех кризису радовались те, кто и заварил кашу: продвинутые финансисты и биржевые игроки. Одна консалтинговая компания подсчитала, что если бы кто-то знал о всех падениях и взлетах, которые будут происходить на финансовом рынке, то с лета 2008-го по лето 2013-го сумел бы заработать шестнадцать миллионов процентов! Число людей и компаний, получивших в смутное время очень приличную прибыль, велико. Раздолье было и в виртуальном секторе. Люди стали проводить больше времени дома, соответственно, онлайн-сервисы, игры, соцсети показали увеличение числа пользователей и, как следствие, рост дохода. Здесь мы с вами снова возвращаемся к вопросу виртуализации жизни и экономики в частности. Не знаю, как вам, а мне от понимания того, что капитализация Facebook превышает капитализацию «Газпрома», немного неуютно. 

Еще одним парадоксом 2008 года стало то, что стоимость первой сотни самых дорогих произведений искусства выросла в среднем на 14,8%. Кстати, для нас с вами это добрый знак: люди восприняли дорогие часы, семейные реликвии, полотна мастеров как интересный способ «передержать» сбережения без потерь. При этом стоит отметить, что только дорожавшее на протяжении многих лет золото на рубеже 2008–2009 гг. показало отрицательную динамику, немного отрезвив спокойных ювелиров, которые год от года прекрасно играли на росте цены этого металла.
А, пожалуй, самым приятным результатом можно считать то, что кто-то хорошо вбил населению в головы, что кризис – хорошее время отсидеться в декрете, и рождаемость – о чудо! – повысилась. А может, и от безделья это все, теперь уже точно не узнать...

Средний расход

Компьютер любого автомобиля показывает два значения расхода бензина: мгновенный и средний. Если в мгновенном расходе даже скромная малолитражка может выдать пугающую цифру в 20–25 литров, то на значительной дистанции потребление топлива приходит к заявленной изготовителем норме. Подобные процессы происходят и в экономике. Если где-то был сильный рост или спад, то на отрезке в 2, 3, 5, 10 лет он нивелируется и вновь возвращается к долгосрочному тренду. В таблице 1 наглядно видно, как изменился автомобильный рынок в нашей стране за кризисную пятилетку. Цифры разбивают стереотипное представление о том, что «все плохо». Парк легковых автомобилей вырос на 19,9%, доля иномарок в нем превысила 50%, а автомобилей с «автоматом» стало больше на 30%. Если этого мало, добавим, что доля внедорожников (скорее, компактных кроссоверов) выросла на рекордные 63%, эта достаточно бесполезная категория авто отвоевала 20% рынка у седанов. Цифры однозначно говорят, что народ стал жить лучше. 

Ровно такая же тенденция была отмечена и на часовом рынке. По данным справочника «Часовой гид», за период с 2008 по 2011 год закрылось более 200 магазинов, но при этом общее количество торговых точек не то что не уменьшилось, а выросло на 20%! Мало того: результатом кризисных лет стало смещение ассорти

Таблица 1. тенденции российского рынка легковых автомобилей (2008–2012 гг.)

Ничего не напоминает? Да, подобная ситуация наблюдается на большинстве рынков – «средний расход» после резкого колебания приходит в норму, а выручка превышает докризисный уровень. Кстати, глава правительства подобрал-таки подходящий значок для описания посткризисной кривой: «Сегодня мы видим, что динамика (глобальной экономики) оказалась близка по форме к квадратному корню. После первоначального падения последовал восстановительный рост...»

Двадцать лет назад выстрелы танка по Белому дому стали шоком для страны. Но нравится это нам или нет, они, как выстрел «Авроры», оповестили нас о начале новой эпохи в жизни России, об окончательном расставании с советским прошлым. И именно тогда, в 1993-м, зародились большинство сегодняшних часовых компаний. Не будь того танка – как знать, может, не было бы и нас сегодняшних? Вместо понятия «дистрибьютор» была бы «оптовая база», вместо «закупка» – «квота», «наряд на поставку», вместо бизнес-плана – спущенный из министерства квартальный... 

Как мера по борьбе с кризисом в 2008-м возникала G-20, история которой началась со встречи в Вашингтоне. С одной стороны, все понимают, что это попытка семи ведущих стран – авторов кризиса разделить ответственность и расходы по спасению мира с несколькими «недоразвитыми» государствами. С другой – появление такого органа является признанием того, что мир стал глобальным и центр силы начал дрейф в сторону новых экономик, не успевших виртуализироваться. К тому же G-20 очень ярко показала, что в большой политике прилюдно произнесенные слова и обещания не значат практически ничего: после каждой встречи лидеры стран разъезжаются по своим столицам, чтобы дружно начать делать все то, что они пылко осуждали несколько дней назад. Да еще и соревнуются: кто быстрее придумает новый повод закрыть границы от чужих товаров... 

Пока сложно говорить о значении прошлогоднего вступления России в ВТО. Большинство бизнесменов в один голос утверждают, что этот шаг не внес практически никаких изменений в их работу. Однако и в этом есть свой плюс. Он заключается в том, что вступление произошло именно год, а не 15 лет назад, как то планировалось. В охваченном кризисом мире все государства, наплевав на данные в кругу G-20 обещания, почти синхронно возводят стены на пути товаров и капиталов. Поэтому на введенные Россией протекционистские меры по ключевым товарам наши злейшие партнеры могут разве что вяло огрызнуться. В итоге угроза вступления в ВТО позволила, по крайней мере, в какой-то степени мобилизовать экономику страны, но не принесла кардинальных изменений для отечественного бизнеса. Подпиши мы соглашение в 1997-м, картина была бы совсем иной. 

По русской традиции долго запрягать, пять лет назад российские власти реагировали на охвативший мир кризис весьма неторопливо. Три месяца делали вид, что ничего не происходит и не будет происходить дальше, не торопясь опустили рубль, позволяя сохранить к нему относительное доверие, допустили существенный, но не критичный для экономики отток средств из банков. Все эти годы экономика России чувствовала себя лучше, чем в большинстве европейских стран. Кризисные процессы в последнюю пятилетку прошли у нас как в замедленном кино. Мы больше испугались, чем понесли реальные потери. 

На смену волнениям и негативным настроениям пришла радость обладания кроссоверами с автоматическими коробками передач, люди вновь стали покупать дорогие безделушки (а часы входят в эту товарную категорию). Европейцев кризис научил более разумно распоряжаться своими финансами. Мы же отнеслись к его первому звонку, как к глупой шутке: профиль поведения потребителей претерпел лишь минимальные изменения. Второй звонок будет. И не потому, что мы плохие или что-то делаем не так. Вспомним старика Маркса: «Капитализм без кризиса невозможен». А мы пока живем именно в этой форме товарноденежных отношений. 

Кстати, кризис заставил заговорить о том, является ли этот строй оптимальным и какой диапазон вариантов устройства общества возможен в будущем. Активная дискуссия на эти темы, в которой участвуют в том числе руководители государств и крупнейших компаний, позволяет надеяться, что мы сумеем пройти мимо апокалиптических сценариев. Понятно, что каждого из нас беспокоит судьба своего бизнеса – но его будущее зависит от условий, которые складываются в обществе в целом. 

Какие выводы мы сделали из первой волны кризиса? Что принимать решения нужно быстро, но обдуманно. Что не стоит бояться падения рубля – это минус в краткосрочном плане и плюс в долгосрочном, поскольку стимулирует экономику в целом и позволяет выйти на новый уровень спроса. Что нужно повышать независимость бизнеса от внешних условий: арендодателей, поставщиков. Кто сумел преодолеть проблемы быстрее всех? Компании, не имевшие слишком больших финансовых обязательств, сформировавшие сбалансированный товарный портфель, не останавливавшие рекламу, сумевшие удержать уровень персонала. 

В сентябре первые лица России заговорили о второй волне, грядущих переменах и необходимости оптимизации всего и вся. Кому адресованы эти обращения? Простому народу, партнерам на Западе или российской «элите», которая уже начинает упоминаться именно в кавычках? Уже сами эти выступления вызывают беспокойство – есть шанс, что тем самым наши руководители подстегнут сворачивание потребительской активности. С другой стороны, если говорят, значит, готовятся, а если в этот раз отказались от тактики «замалчивания» и сами поднимают темы, которые еще пару лет назад упоминали лишь самые отъявленные оппозиционеры, значит, сделали выводы и планируют поступать иначе.
И это добрый знак. Мы учимся, растем, накапливаем опыт, чтобы каждая волна если и накрывала, то снова поднимала нас на гребень, давая возможность получше оглядеться, глотнуть воздуха и подготовиться к новой волне. Чтобы встретить ее с улыбкой: мол, плавали – знаем!
 

Опубликовано в журнале "Часовой Бизнес" №5-2013

Автор: Дмитрий Лисов
При перепечатке активная ссылка обязательна

Теги: рынок 5-2013